Тихие мерные шаги отстукивают по мощеной дорожке парка. Привычный маршрут,
обычный пейзаж – только дорожки наконец-то замостили. Конечно, раньше все было
совсем не так. И солнце светило ярче, и небо было безупречно голубым, и листва
деревьев была зеленее. А сейчас что… Солнце совсем не видно из-за всех этих
выхлопных газов, еле-еле листочки пробиваются. И синева неба уже давно посерела.
Стареешь природа, стареешь. А может, это не она, а мы постарели?
Валентин Иванович шел, щурясь на такое удивительно неяркое солнышко. Эх, раньше
все не так было. Что толку, что дорожки вымостили да новых деревьев понасажали?
А старые куда? Вот они, неухоженные стоят. Поговаривают, что половину вырубить
хотят, а все потому, что якобы портят они вид городского парка. Милые деревья!
Да куда же без вас. С детства каждое помнится. В этом городе рос, взрослел,
старел вместе с ними, а теперь…Их не будет, и воспоминания оживить уже нечем.
С ним под руку шла жена, любимая верная подруга, Анастасия Степановна. Столько
лет вместе прожили, можно сказать, душа в душу. Конечно, были в их долгой
совместной жизни беды и огорчения. Столько всего было, и слезы были, и обиды,
ссоры, даже едва не расстались как-то раз, но все плохое уже прошло. Все
пережили, перебороли, выстрадали свое счастье. А парк… Сколько счастливых и
грустных мгновений их жизни помнит он! Сколько раз проходили они вместе по этим
дорожкам, а деревья смотрели им вслед и хранили в себе обрывки их разговоров.
- А помнишь, Настя, как мы первый раз здесь познакомились? Смотри, вот оно, то
место, - сказал Валентин Иванович.
- Да разве это оно?
- Оно, оно. Вот он, сирени куст, - он подошел, с любовью потрогал ветку. –
Сирень в парке одна. А рядом скамейка стояла. Просто сейчас ее нет. А куст
стоит.
- Правда, -Анастасия Степановна подошла к мужу.- Сирень… Зацветает. А помнишь,
ты когда благословения у мамы моей просил, ей букет сирени принес? Большой
такой, пушистый. Сирень свежая. Я тогда все понять не могла, откуда ты такую
красивую сирень достал. А потом как на прогулку в парк пришли, все и поняла.
- Да… - ухмыльнулся Валентин Иванович. -Но маме твоей сирень ведь понравилась,
разве нет?
-Конечно понравилась. Да и мне тоже. Как Кольку родила, ты мне такой же душистый
букет и подарил. И каждое восьмое марта, и на годовщину свадьбы.
- Сирень ты любишь, это я знаю. Потому всегда мириться к тебе с букетиком шел.
- Мириться! Как вспомню… Сколько веток этой сирени то пообламывал! И как она до
сих пор живая то осталась!
-Сам не знаю, - улыбнулся Валентин Иванович. И сколько воспоминаний связано с
этим парком, с этим кустом сирени! Вся повесть их жизни запечатлелась здесь. А
время не ждет, время летит. Часы, дни, месяцы, года… Строго и упорно ведут им
счет люди, как будто не все равно, сколько времени прошло, как будто от того,
что за ним неустанно наблюдаешь, время сжалится и подарит этим точным
математикам лишние минуты. Идет время, не быстро и не медленно, идет ровно,
мерно, спокойно отмеряя шаг, и только люди его ускоряют или замедляют своими
мыслями и деяниями, и только люди страшатся приближения этого мудрого стража.
Пройдет время, и все изменится, и все будет не так, совсем не так, как было
раньше…
Тихие мерные шаги отстукивают по мощеной дорожке парка. Привычный маршрут,
обычный пейзаж. Валентин Иванович медленно подходит к кусту сирени. С любовью
трогает ветки, оглядывает со всех сторон. Потом срывает их, два букета, один
побольше, другой немного меньше. И идет с ними дальше, тихо и мерно постукивая
по мостовой. Дальше, к жене и сыну, над которыми время уже было не властно.
