Алексей Чижов был очень правильным мужчиной. Уходя, он гасил свет, водоёмы не
засорял, мусор всегда сортировал, а отработанные энергосберегающие лампы сдавал
в специализированные организации для переработки и обезвреживания. Он, кстати,
единственный россиянин, который знал адреса этих специализированных организаций.
Алексей не купался в водоёмах, в которых купание запрещено и не ходил по
газонам, никогда не заезжал в магазины на роликовых коньках и уж тем более не
выходил в двери, на которых написано «Выхода нет». В страшном сне он не мог себе
представить, что поставит сумку на витрину или перейдёт дорогу в неположенном
месте, попросит справку там, где справок не дают, а размена там, где размена
нет. Однажды Алексей увидел человека, заходящего в зал после третьего звонка и
ему стало так нехорошо, что ни в какие залы он больше не ходил. И, разумеется,
он не трогал руками экспонаты, не заходил ни за какие ограждения, ежемесячно
оплачивал по ЕПД сумму платежа, указанную в графе «Итого с учётом страхования» и
хранил все квитанции в течении 3-х лет с момента оплаты, для чего даже выделил
отдельную комнату в своей двухкомнатной квартире.
И в это утро всё было так, как всегда. Алексей собрался на работу, проверил, не
оставил ли он включёнными электро и нагревательные приборы, вытащил все шнуры из
всех розеток, перекрыл газ с водопроводом и только после этого покинул своё
жилое помещение. Подойдя к лифту, он нажал кнопку вызывного аппарата и
посмотрел, загорелся ли индикатор. После автоматического открывания дверей,
убедившись, что кабина находится перед ним и что это действительно кабина, а не
её имитация, Алексей зашёл внутрь и нажал кнопку нужного ему этажа.
На улице, в ожидании подвижного состава трамвайного парка и имея при себе
предмет со световозвращающимся элементом, Алексей минут двадцать обеспечивал
видимость этого предмета водителями транспортных средств, за что много раз был
этими водителями матерно обруган. К ругани в свой адрес Алексей давно привык и
не обращал внимания, к тому же ему было не до ругани - невдалеке он заметил
агрессивно настроенную группу граждан и стал искать сотрудника полиции, что бы
немедленно сообщить ему об этом. Сотрудника полиции поблизости не оказалось, но,
к счастью, члены агрессивно настроенной группы граждан оказались пешеходами,
которые хотели стать пассажирами какого-либо маршрутного транспортного средства
и выражали своё негодование по поводу невозможности этого сделать.
Вскоре долгожданное средство городского наземного транспорта, оборудованное
системой АСКП, подошло, наконец, к посадочной площадке и Алексей, дождавшись его
полной остановки, вышел на проезжую часть с целью посадки. После валидации
проездного билета Алексей не стал задерживаться возле турникета, а прошёл в
середину салона, где начал заблаговременно готовиться к выходу, искать
оставленные другими пассажирами вещи и во избежание травм держаться за поручни,
одновременно проверяя, не загрязняет ли его одежда одежду других пассажиров. За
этими делами время пролетело незаметно и транспортное средство общего
пользования, двигаясь по специально проложенному маршруту, прибыло на конечную
станцию. Заранее подав сигнал водителю нажатием кнопки звонка, Алексей покинул
подвижной состав и направился к наземному вестибюлю станции метрополитена.
Люда сидела на газоне напротив входа в метро и пила пиво. Глаза, распахнутые
серые глаза насмешливо взирали на торопливых суетящихся людей, но людям,
опаздывающим на службу, было не до чужих глаз. Насмешливый этот взгляд заметил
только Алексей и у него вдруг так заныла душа, так застучало сердце, что он
забыл и правила пользования метрополитеном и даже с какой целью он хотел им
воспользоваться. Никогда, никогда раньше Алексей не видел таких глаз. Он не мог
больше находится в условиях увеличенных пассажиропотоков и, впервые в жизни
пройдя по газону, он подошёл к Люде и молча присел рядом. «Хочешь пива» – то ли
спросила, то ли приказала она. «Пива хочу» - то ли ответил, то ли попросил
Алексей. Потом они курили, потом, нарушая все правила дорожного движения,
перебегали улицу и покупали ещё пива, потом он рассказывал ей свою жизнь, а она
хохотала. А потом пошёл дождь, и солнце играло на каплях, и были мокрые волосы,
и через весь город перекинулась радуга…
На окраине Москвы, под мостом через реку, живут два счастливых человека. Им
никогда и никуда не нужно являться в течении 3-х рабочих дней. За их вещи, не
сданные в гардероб, не несёт ответственности никакая администрация. Они никого и
ни о чём не обязаны в 10-дневный срок письменно уведомлять. Их исключили из
списков для голосования, к ним не приходят агитаторы, а полицейские не требуют
показать паспорта. Они не знают, кто мэр их города и даже путаются в президентах
страны. Им не нужно в течении недели оплачивать всякие задолженности. По утрам
они смеются, а по вечерам смотрят на воду и лес напротив. Лишь иногда, в
полнолуние, один из этих счастливых людей просыпается от собственного крика. Он
смотрит в испуганные серые глаза и виновато шепчет: «Опять этот кошмар…» Уже
давно, в каждое полнолуние, ему снится один и тот же сон, жуткий сон про
размагничивание проездного билета от того, что он хранился рядом с ключами и
другими металлическими предметами. Он долго сидит и курит, отгоняя страшные
мысли о последствиях размагничивания, а потом засыпает, запутавшись в волосах
своей любимой. До следующего полнолуния ему ничего не будет напоминать о прошлой
жизни…
«Может быть, жить нужно именно так, по своим правилам?» - подумал я и, ощущая
себя бунтовщиком, не поднял полы длинной одежды при входе на эскалатор. Мой
бунт, бессмысленный и беспощадный, был задушен в зародыше. У меня больше нет
длинной одежды с полами, а эскалатор, даже не заметив этого, всё также бежит
вниз, увозя куда-то людей, стоящих справа, лицом по направлению его движения… И
никогда никто из них не бросит на лестничное полотно и балюстраду никакого
постороннего предмета…
Интересно, а брошенная жизнь это посторонний предмет?..
