Четверг 28.03.2024 14:53

Категории раздела

О конкурсе [17]
Орг.комитет [19]
Судьи [81]
Авторы [353]
Произведения на конкурс [352]
Аналитика [1]
Статьи конференции [1]

Поиск

Наш баннер


Наш блог





Форма входа

Логин:
Пароль:

Конкурс

Главная » Материалы раздела » Последняя волна » Произведения на конкурс

La vrai et la humilité

Никитина Юлия Владимировна

La vrai et la humilité




Я живу на третьем этаже. Уже много лет, поднимаясь домой, я прислушиваюсь ещё на первом этаже, не доносятся ли крики из квартиры. Замираю, открывая ключом, я боюсь увидеть тело бабушки, например, в коридоре. Мне представляется отец с окровавленными руками, который только что убил свою мать. Когда мне было тринадцать лет, у него случился очередной приступ шизофрении. Он тогда был очень зол на свою мать, запирал нас дома, не давая выйти. Дело было летом, и квартира превращалась в жаркую июльскую тюрьму. Бабушке он ничего тогда не сделал, соседи все-таки вызвали скорую. Но страх остался. Каждодневный спрятанный страх.
Соседи после этого как - бы скорее здороваются, не поднимая глаз. Все, кроме одной четы с верхнего этажа. В этой семье я и моя сестра были понятыми, когда у их старшего сына делали обыск на предмет наркотических средств. Мистер полицейский нашел плюшку. « Ну что ты, забылся совсем? Это конечно мелочь, заносить в протокол не буду. Мы же друг друга понимаем».
Отец давно в ремиссии и каждый вечер он с пустым взглядом, принимает нейролептик нового поколения, который моментально шипит на языке, чтобы его невозможно было выплюнуть. Дома почти всегда бабушка, человек, которого я люблю больше всех. В детстве она говорила « Я люблю тебя больше жизни». Измерить это не возможно. Как и не возможным, кажется, кому-то сказать то же самое.
Сегодня был дождливый день c самого утра. Многие грезят Петербургом, а я, родившись здесь, предпочла бы солнечный город. Когда солнечно, жить как будто бы проще. Бывает, чувствуешь себя уставшим уже с утра. И как вот день прожить? В задумчивости сижу на подоконнике до поздней ночи. Редкие прохожие бредут по Обводнику . Вдалеке орет пьяный невменяемым голосом. И кстати не орут коты, кроме моего, конечно.
На аллее перед домом на скамейке сидит странная парочка. Светловолосый юноша худощавого телосложения, и взрослый мужчина лет сорока закутанный в длинный плащ, которые теперь уже встретишь не часто. Юноша курит, смеясь, откидывает голову так, чтобы длинная челка уходила с лица. Мужчина что-то рассказывает. Я пытаюсь предположить, кто они друг другу. Отец и сын? Брат и брат? Друзья? Любовники? Что-то притягательное есть в этой паре.
С утра опять идет дождь. Но два дня подряд просыпаться в дождь проще. Поэтому настроение даже бодрое. На работе мило болтаю с утра, что совсем на меня не похоже. По утрам я сама не своя обычно. Я работаю дизайнером в одной рекламной компании, то есть рисую, что скажут. Мне в целом нравится, но наши клиенты редко рискуют, все работают с готовыми штампами. Переубедить их очень сложно, поэтому задачи чаще всего однотипные. За то я предоставлена сама себе, а это важно, потому что я не очень-то интересуюсь людьми. Каждое утро у меня новое французское слово. Я учу французский, мечтая когда-нибудь пожить во Франции. Сегодня слово: «la vrai», что значит «правда». Вчера было слово «le rope» - канат.
Вечером я вышла на пару остановок раньше, чтобы пройтись. Я шла по не большим тихим улочкам. Всегда приятно в шумном мегаполисе пройтись по скромным безлюдным переулкам, ощущая безмолвный диалог с городом. Дойдя до дома, я села на скамейку на аллее. На ту самую, за которой вчера наблюдала. Здесь было хорошо. За спиной неслись машины, спереди редкие прохожие, где-то справа в кустах сирени бомжи спрятали другую скамейку, устроив себе что-то вроде гостиницы. Иногда, когда вот так сидишь одна, всё замирает или ты замираешь. Пока один из жителей сиреневого хостела, выползая из кустов, не скажет:
- Закурить найдется?
Двенадцать лет назад отец в последний раз лежал в психиатрической больнице. Сигареты я проносила ему в носках. Больным выдавали по 3-4 штуки в день, половину из них забирали старожилы отделения, которых все, включая врачей, боялись. У папы прилично отрасли волосы, которые он не расчесывал. Мы сидели в общей комнате отдыха, когда я взялась расчесать его пакли. Там на фортепиано играл пациент какую-то красивую мелодию, пока я пыталась причесать папу. В глазах все немного плыло. Сцена напоминала психоделическую киноленту, где ты главный герой и ждешь спасения, а оно всё не приходит. Я тогда сказала: «Папа, я люблю тебя». Он не ответил, молча уставившись в одну точку. Кто знает, какие Вселенные сошлись в этой точке. Я пообещала себе в тот момент, что сделаю всё возможное, чтобы он не вернулся в это место. Музыкант, к которому я была преисполнена, в некоторой степени, уважения и даже аплодировала, перестал играть, повернулся, и вдруг сказал резко: «Дай сигарету».
Ночью снова сидела парочка на скамейке. Еще около двух недель каждый день я наблюдала за ними. Мужчина выглядел всегда одинаково, а юноша любил разноцветные футболки. Такими интересными казались их ночные встречи, что хотелось к ним присоединиться. Собственно, однажды это и произошло.
Отец выпил немного. Шизофреники со стажем любят эту психотерапию. Только состояние опьянения у них похоже на маленький психоз. Он нёс околесицу, а потом начал выкидывать вещи из окна. В окно полетело пластмассовое ведро, половая тряпка, книжка любимого Ремарка и еще что-то. Кот успел спрятаться. Я не могла это выносить. Отец кричал, что видит сущность людей, что под полом их место. Я убежала, села у дома на ту самую скамейку, и внимательно смотрела в свое окно. Память бежала назад, и я снова была маленькой напуганной девочкой. Нездоровое спокойствие, как будто я в морозилке, но при этом не холодно и ничего не слышно, даже собственных мыслей.
И тут я заметила старых знакомых рядом. Они сели рядом, хотя рядом было много скамеек. Из окна полетела, кажется, книжка. Потом ещё одна и ещё. Вдруг увидят соседи, - неслось в голове.
Юноша сказал:
- Кажется, кто-то выкидывает книги из окна.
Совершенно не ожидая от себя, я сказала:
- Надеюсь, не Ремарка.
- Кто станет выкидывать книги?
- Мой отец, - тихо ответила я.
В тот момент стало так обидно, так невыносимо больно. Это было сильнее меня, и я беззвучно заплакала.
Мужчина повернулся, и сказал так по-доброму:
- Держи сигарету, девочка.
Я посмотрела невидящим взглядом, а он протянул сигарету. Юноша поднес зажигалку, и представился:
- Эрнест.
«Редкое имя», - успела подумать я, но не сказала вслух.
- Оля.
- А вот этого злостного курильщика зовут Михаил.
Мы сидели втроем и молча, курили. Казалось, я давно знала этих ребят. И знала больше, чем могла наблюдать за ними через стекло.
Из окна больше ничего не летело. Кажется, уснул, - подумала я.
-Извините, - сказала я, вставая со скамейки, чтобы уйти.
- За что же. Не каждый день увидишь дождь из книжек, - сказал Эрнест, слегка улыбнувшись.
- Приходи, завтра,- сказал Михаил.
Так меня и впустили в свой клуб ночных посиделок. Я пошла длинной дорогой, чтобы не видеть всего того, что осталось под окнами. На следующий день я рано проснулась и раньше всех приехала на работу. Я все думала о прошлой ночи, о том, как тяжело жить дома и о новых знакомых. Встреча с ними казалась необычной, и вместе с тем не удивляла. С нетерпением ждала вечера. Белые ночи заканчивались, но все еще было тепло и душно, как и всегда в Питере летом. В этом городе нет свежести.
Пришел Эрнест, один. Я широко улыбнулась ему.
- Миша сегодня не придет.
- А ты пришел, - нескромно спросила я
- Подумал, что тебе сегодня грустно.
Это как посмотреть. Мама умерла, когда я была совсем маленькой, сестры никогда не бывает дома, папа псих. Одна бабушка старенькая радует. Это просто нелегко, я ненавижу себя жалеть
- У тебя такие классные рыжие волосы,- удачно переключил мои мысли Эрнест.
И мне сразу стало тепло-тепло. Вот она женская сущность.
Мы проболтали полночи, он шутил, смеялся, говорил что-то, а я почти его не слушала. Я, кажется, влюблялась в его невероятную широкую улыбку. И не переставала улыбаться сама.
Встречались мы почти каждую ночь, чаще втроем. Обсуждали политику, биологию, медицину, литературу друг друга. Смеялись над борьбой России и Штатов, и грустили, что до сих пор не найдено лекарство от рака. Со временем у нас организовался клуб интеллектуалов-полуночников. Иногда Михаил приносил виски. Ночи становились прохладными, а мне все больше нравился Эрнест.
Однажды, я подходила к скамейке с другой стороны и решила «испугать» своих друзей, подкравшись сзади. Выглядывая слева из кустов, я увидела, что Эрнест положил голову на плечо Мише, а тот повернулся, и целует его в лоб. Что-то очень интимное и патологическое было между ними. Да они же любовники! Меня обожгло, обдало внутри языками ревности. Я все поняла, и сразу замкнулась. Больше я не приходила туда.
Ночи стали длинными. Я не выглядывала в окно, больше времени проводила с бабушкой и отцом, много работала, и не вспоминала своих интеллектуальных нетрадиционных друзей. В самом начале легко отказаться от человека, пока он не стал близким, пока вы не зашли слишком далеко. Они жалели меня, - думала я.
Когда в домофон позвонили, я собиралась спать. В трубке я услышала голос Эрнеста.
- Как ты меня нашел?
- Вычислил по дождю из книжек, правда, не сразу, и перебудил твоих соседей. Мне тебя не хватает.
- Меня?
- Да, и Миша стал волноваться. Ты так давно не приходила
- Вы вместе? - неожиданно прямо звучал мой голос.
- Не совсем так. Давай пройдемся.
Я наспех оделась, и мы пошли по Обводному далеко вперед.
- Мы познакомились, когда мне было 14. Он показал мне жизнь. Мама всегда работала, отца не было с моего рождения, и я часто был предоставлен сам себе. Миша удивительный, он не похож на остальных. Он все знает наперед.
- Экстрасенс что ли?- насмехнулась я, ревнуя.
- Не совсем, он видит сущность вещей и людей. Да, мы были вместе, но не теперь, это другое, понимаешь. Я не гей.
Карие глаза Эрнеста влажно блестели. Волнуясь, он не волновался вовсе. Только говорил, говорил, и сливался с отблесками фонарей в мутных водах канала. Я ничего не понимала. Пока он был рядом, всё было так не важно. Мы остановились и, молча, глядели в темные воды Обводного канала, которые успокаивали. От этого хотелось домой.
- Пойдем домой. Мне рано вставать, - сказала я.
Около подъезда, я спешно постаралась проститься.
- Как же мне все-таки нравятся твои рыжие волосы, - повторил Эрнест, - приходи завтра, если хочешь.
И я пришла, не зная зачем. Может потому, что от этой парочки шло когда-то тепло и взаимопонимание, и я не чувствовала себя одинокой.
Михаил поприветствовал меня, и сказал:
- Сегодня я пришел в последний раз. Пора распускать наш клуб.
- В каком смысле, - спросил Эрнест.
- Теперь Вы встретились. Это давно уже должно было произойти.
- Вы не понимаете, – начала было я, - я совсем не против того, что вы …
-Девочка моя, - перебил Михаил, - если чувствуешь свое – бери. Не бойся и не извиняйся за свои желания. Ты быстро взрослела, и не успевала залечивать раны. Ты не смирилась с тем, что твой отец болен. С тем, что твоя мать умерла. В тебе не взрастили здоровый эгоизм.
- Откуда вы знаете?
- Об этом знает весь микрорайон.
Эрнест сел на скамейку и, молча, смотрел в одну точку, напомнив папу. Когда есть психологическая травма, очень многое может напомнить боль прошлого. Казалось, он понял сейчас что-то очень важное.
- Я, пожалуй, пойду, - сказал он.
- Пока, дорогой мой, несносный мальчишка. Мы еще увидимся, но не скоро, - сказал Михаил, едва улыбнувшись.
- Зачем все это? - спросила я, когда Эрнест ушел.
- Теперь ты будешь заботиться об этом мальчишке. А мы все равно не смогли бы быть вместе.
- Эрнест говорил, что вы знаете наперед.
- Не все моя дорогая. А чтобы ты хотела узнать?
- Что мне делать? Я постоянно чувствую ответственность за отца. Я так боюсь сойти с ума, что из-за этого и схожу с ума, теряю контроль над мыслями. А я так боюсь терять какой-либо контроль. Я стараюсь не делать глупостей, стараюсь быть правильной. Я не понимаю кто я.
- Нужно отпустить отца, смириться. Есть такое французское слово «la humilité» -смирение. В этом мире ему нет места.
- Я не могу.
- Иначе ты не сможешь иметь детей.
- Как?
- Даже, если захочешь и сможешь, они будут врожденно несчастными. Иди домой. Завтра придет Эрнест.








Нравится



Общий список авторов и произведений можно посмотреть здесь

Задать вопрос автору можно здесь

"Последняя волна" форум





Категория: Произведения на конкурс | Добавил: LastWave (30.08.2013)
Просмотров: 1477 | Теги: проза, конкурс, Произведения, Рассказы

Облако тегов

Опрос

Считаете ли Вы, что у русского народа, титульной, образующей нации, должна быть единая культура?
Всего ответов: 348

Друзья сайта


Сайт по-читателей



НГУР


ЛИА Альбион
издательство Альбион



РНБ



Сайт о культуре


        Яндекс.Метрика