Нина Андреевна открыла глаза. Сквозь шторы в комнату пробивался лунный свет.
Проступали расплывчатые силуэты шкафа, стола, вазы с любимыми хризантемами…
- Юлька!.. – молнией пронеслась в голове мысль.
Нина Андреевна вспомнила, что её беспокоило и заставило проснуться среди ночи.
- Да…да… Юлька… Почему она вчера не позвонила?..
В последнее время Нине Андреевне нездоровилось: замучила гипертония, и дочь по
нескольку раз в день справлялась о её здоровье. А вчера не позвонила, И Нина
Андреевна весь вечер не находила себе места. Пыталась дозвониться сама, но там,
на другом конце провода, никто не брал трубку. В голову полезли разные тревожные
мысли (мало ли что могло случиться!), которые женщина пыталась отогнать, как
надоедливую муху, но тщетно… Мать всегда в тревоге за своих детей, пусть даже и
взрослых. И разве можно сердцу приказать не болеть!..
- Надо сменить воду, - подумала Нина Андреевна, остановив взгляд на цветах,
подаренных ей дочерью. – Почему же она всё – таки не позвонила? – в сотый раз
мысленно она задавала себе этот вопрос и не получала ответа.
Женщина тяжело вздохнула. И лишь перед глазами возник образ дочери, как сердце
больно сжалось, словно в него вонзилась маленькая занозка.
Нина Андреевна тихонько, чтобы не потревожить спящего мужа, встала, подошла к
окну. На улице было темно, только вдалеке ярко светился рекламный щит. Постояв
несколько минут, она вернулась в постель. Закрыв глаза, попыталась заставить
себя заснуть.
- Ну какая же я глупая… и вечно что – нибудь выдумываю, - пристыдила себя Нина
Андреевна. – Подумаешь, не позвонила! Разве обязательно с ней должно случиться
что – нибудь плохое?! Может быть, в гостях у кого – нибудь задержалась… А я зря
себя извожу…
Утро так и не принесло успокоения. Нина Андреевна набрала знакомый номер. Трубку
взял Юлин муж Саша:
- А разве Юля не у вас? – удивлённо спросил он. – Мы вчера с ней немного
повздорили, когда ехали домой. Было это часов в семь вечера… Она вышла из машины
и до сих пор дома не появлялась… Я подумал, что она отправилась к вам. Хоть бы о
ребёнке подумала!.. Всю ночь плакал…
Нина Андреевна с трубкой в руках медленно опустилась на стул, не в силах
вымолвить ни слова. Значит, с её Юлькой, с этой никогда не унывающей
светловолосой красавицей, действительно что – то случилось страшное… Не могла
она из – за ссоры с мужем на целую ночь оставить одиннадцатимесячного Данилку.
Да она бы через весь город ночью пешком прошла, чтобы оказаться рядом с
сынишкой…
Увидев побелевшее лицо жены и её остановившийся на трубке взгляд, подбежал муж.
На все расспросы она только и могла вымолвить:
- Юля… доченька…
Тогда Алексей Иванович позвонил зятю и от него узнал об этом странном
происшествии. Будучи человеком хладнокровным и рассудительным, он не стал
впадать в панику, а тут же позвонил Лизе, Юлиной близкой подруге. Но у неё, как
выяснилось, Юля не появлялась уже несколько недель. Именно сегодня они хотели
встретиться. Успокоив Алексея Ивановича, Лиза сразу же сделала несколько звонков
общим знакомым. Однако и они ничего не знали о местонахождении Юли.
День прошёл в томительном ожидании. Нина Андреевна настояла, чтобы Саша заявил
об исчезновении жены в милицию. Забота о маленьком внуке немного отвлекала
несчастную мать от тягостных мыслей о судьбе дочери.
Потом потянулись нескончаемо долгие, наполненные отчаянием и ожиданием дни и
ночи. Погода испортилась. После знойных дней вдруг зарядили дожди. Бессонными
ночами Нина Андреевна вглядывалась в темноту и в свете фонаря, мигавшего от
порывов ветра, видела, как струи дождя растекались по стёклам, словно вместе с
нею оплакивая дочь.
Поиски, предпринятые милицией, ничего не дали. Нина Андреевна побывала у всех
гадалок и предсказателей города, хотя раньше скептически относилась ко всякого
рода предсказаниям. Однако никто не смог ответить, что же случилось с Юлей.
После нескольких месяцев ожидания бедная женщина совсем отчаялась, и у неё уже
совершенно не осталось сил жить дальше… Хотелось лечь, закрыть глаза и больше
никого не видеть и не слышать. Единственным избавлением от этой муки казалась
смерть, о которой Нина Андреевна в свои неполные пятьдесят лет всё чаще и чаще
стала задумываться. Зачем жить, если рядом нет её любимой дочери! Раньше она не
раз слышала, что самое страшное, что только может случиться в жизни, – это
пережить своего ребёнка. И лишь сейчас Нина Андреевна до конца осознала смысл
этих слов. Когда она шла по улице, вглядываясь в лица прохожих и слыша
беззаботный детский смех, то по – прежнему надеялась увидеть до боли родное
лицо. Иногда в толпе она вдруг замечала девушку, чем – то похожую на Юлю. Нина
Андреевна, словно поражённая молнией, останавливалась посреди улицы, кровь
горячим потоком приливала к голове, а потом наступало такое бессилие, что она не
могла сдвинуться с места. Прохожие, спешащие по своим делам, с любопытством
скользили по ней взглядами и тут же забывали о её существовании. Нина Андреевна
чувствовала себя в эти минуты такой одинокой, как будто находилась не в городе,
а в дремучем лесу. Слёзы подступали к глазам, и она, с трудом сдерживая рыдания,
спешила домой.
Единственным утешением теперь для неё был внук, который с каждым днём всё больше
и больше становился похожим на свою мать. Но зять вёл себя как – то странно:
сначала обменял квартиру и переехал жить в другой район, для Данилки нашёл няню
и явно не хотел, чтобы Нина Андреевна общалась с внуком. Это больно ранило и без
того исстрадавшееся сердце несчастной матери. Она почувствовала себя совершенно
ненужной, хотя муж и все близкие люди как могли утешали её, старались поддержать
в ней надежду. Ведь тело дочери не было найдено, а значит, ещё оставалась
надежда…
Узнав от знакомых, что в одной сельской церквушке служит батюшка, владеющий
даром предвидения, Нина Андреевна немедленно отправилась туда. В скромной
деревенской церкви её встретил невысокий седовласый священник. К ней он подошёл
сам, словно сразу же угадал, что её привело сюда. Он ни о чём не стал
расспрашивать незнакомку, а только внимательно посмотрел на неё своими
проницательными глазами, в которых она увидела то, чего не находила в глазах
окружающих, - понимание и милосердие… Осенив Нину Андреевну крестом, батюшка
мягко произнёс:
- Всё в руках Божьих, дочь моя! Веруй, и Господь даст тебе силы жить…
Нина Андреевна в слезах припала к его руке, и сразу же на душе стало легко,
словно тяжёлый камень, давивший её, был сброшен чьей – то сильной рукой и
разлетелся на мелкие кусочки. Она не стала рассказывать ему о своей беде,
перекрестилась и тихо вышла из церкви. Не известно, что этот мудрый старец
прочёл на её лице, но он указал ей путь к Богу, который один поддерживает веру и
надежду в страждущих сердцах. Нина Андреевна теперь стала часто посещать храм.
Она зажигала свечу и молилась Пресвятой Богородице, заступнице всех
обездоленных:
- Царице моя преблагая, надеждо моя Богородице, приятелище сирых и странных
предстательнице, скорбящих радосте, обидимых покровительнице! – шептала она и
чувствовала, как неведомое чувство рождается в её сердце, переполняя душу
великой любовью, способной победить всё: и отчаяние, и злобу, и печаль. – Зриши
мою беду, зриши мою скорбь, помози ми яко немощну, окорми мя яко странна. Обиду
мою веси, разреши ту, яко волиши: яко не имам иныя помощи разве Тебе, ни иныя
предстательницы, ни благия утешительницы, токмо Тебе, о Богомати, яко да
сохраниши мя и покрыеши во веки веков. Аминь! – со слезами освобождения от
гнетущего душу отчаяния заканчивала Нина Андреевна.
Но надежда увидеть когда – нибудь дочь живой растаяла, словно последний снег под
лучами горячего весеннего солнца. В конце марта, когда стали вскрываться
водоёмы, охотники обнаружили в болоте всплывший со дна труп девушки. Разложение
ещё не обезобразило его, поэтому довольно легко он был опознан по имевшемуся в
милиции описанию. Так раскрылась тайна исчезновения Юлии. Убийцей оказался её
муж, который, решив обзавестись новой семьёй, таким образом попытался избежать
раздела имущества при разводе. Ради этого он пошёл на преступление, оправдание
которому едва ли смог бы найти даже самый опытный адвокат. Заранее всё
спланировав, убийца хладнокровно расправился с матерью своего ребёнка и обрёк
его на сиротство. А ведь слыл вполне добропорядочным человеком… руководил
небольшой фирмой. Как хрупка, оказывается, грань между добром и злом, и как
легко переступить черту, ведущую в пропасть, если внутри нет того нравственного
стержня, который никогда не позволит нарушить главную христианскую заповедь – не
убий!
Все последующие события Нина Андреевна помнила смутно: словно какая – то пелена
застилала глаза. Похороны дочери, суд над убийцей – всё это казалось каким – то
дурным сном. Потом они с мужем оформили опекунство над внуком. Теперь надо было
заботиться об этом беззащитном существе, который стал продолжением их любимой
Юленьки.
Прошло восемь лет. На городском кладбище около ухоженной могилы стоит ещё не
старая женщина с печальными глазами, а рядом с ней мальчик лет девяти. Он только
что положил цветы на могилу мамы, которую совсем не помнит, но знает от бабушки,
что она любила его сильно – сильно… Ему так хочется, чтобы мамочка была всегда
рядом с ним, однако понимает, что это желание не исполнит даже добрый Дедушка
Мороз. Ведь он уже взрослый – ходит во второй класс. Нина Андреевна старается
сдержать слёзы, чтобы не ранить детское сердце. Недавно она узнала, что убийца
её дочери, отсидев свой срок, вышел на свободу. Думая о нём, Нина Андреевна
больше не чувствует к нему ненависти. Ей по – своему даже жаль его. Ведь он
погубил свою душу, а без души нет и человека… Горе не ожесточило сердце матери,
оно по – прежнему готово откликнуться на зов о помощи. Только теперь Нина
Андреевна острее стала ощущать боль других. Даже мимо бездомного котёнка пройти
не может. Прощаясь с дочерью, она тихо произносит:
- Мы помним тебя, родная. Ты всегда в нашем сердце, доченька!
А завтра она вновь пойдёт в церковь и будет шептать:
- Царице моя преблагая, надеждо моя Богородице…
