Здоровый человек не замечает своего счастья и, только заболев, ощущает, что он
потерял. Об этом я размышлял, попав в отделения гематологии больницы №1 города
Самары.
– Подъем, встаем, пора принимать лекарства, уже восемь часов, – послышался
приятный, чуть охрипший голос медсестры.
С неохотой, позевывая, я привстал с кровати, ногами скинул одеяло в сторону. Как
обычно, примерно еще минуту я сижу, свесив ноги – время, когда я ищу свои тапки.
Всегда так, одну сразу находишь, а вторая заставляет под кровать заглянуть:
– Да ну её, – громко сказал я и от этого немного съежился, а вдруг кто услышал,
но в палате никого не было. Я расправил плечи и отправился принимать лекарства.
– С добрым утром, Юлия Сергеевна.
Она заулыбалась и мило сказала:
– С добрым утром, Костя. Долго спишь.
– Ждал вашего замечательного голоса.
Юлия Сергеевна – милая и заботливая медсестра, исключительно добрая женщина.
– Кто ещё не встал, напоминаю, что лекарства вас уже ждут, все давно готово!
– Кто бы сомневался, - крикнул из соседней палаты старик, прикованный к постели.
– А к Вам лекарства я несу сама, Михаил Федорович.
– Я Вам давно говорила, - послышался её голос из соседней палаты, - что надо
вашу кровать переставить от окна, а то вам неудобно, наверное.
– Даже не думайте избавить меня от прекрасного заката, восхода и звезд на небе.
– Вот ваши лекарства. Осторожно, потихоньку. Молодец, Михаил Федорович.
Наслаждайтесь восходом. Только как можно увидеть это прекрасное явление через
эти серые скучные постройки?
– Через бинокль, моя дорогая, через бинокль.
Утро следующего дня. На часах 8:15, я заглатываю горсть таблеток, каждая из
которых одна привлекательней другой, прямо какой-то конкурс красоты.
Аплодисменты в моем зрительном зале, встречайте «разноцветоформенных красоток»,
они подарят незабываемые ощущения. Последствия этих ощущений я каждый раз
оставляю в туалете, и в этом конкурсе никто не выигрывает.
«Что такое болезнь, зачем люди вообще болеют? – думал я, глотая таблетки. –
Здоровым быть намного лучше. Интересно, как всё получается, я ведь никогда об
этом и не задумывался, пока не попал в больницу с диагнозом из 3-х слов, длина
которых в тридцать восемь букв, но в этом отделении чем больше слов и букв, тем
менее опасно заболевание. Может, я не прав, но тот дед, что прикован к постели
болеет каким-то лейкозом, только вот я лечусь «разноцветоформенными красотками»,
а рядом с ним всякие трубки, капельницы».
На часах 10:30 утра. В палату зашли Юлия Сергеевна и врач. Каждый день он ходит
и смотрит на нас: заглядывает в рот, трогает живот, что-то записывает, иногда он
заходит с группой людей, которые тоже трогают и что-то записывают. Такое
ощущение, что на этом вся его работа заканчивается. Все палаты обойдет за 30
минут, раздаст всем задание и куда-то испаряется.
– Юля, для нашего Михаила Федоровича все готово? Сегодня последний день
химиотерапии, - слышится его голос уже из коридора.
– Да, Илья Лазаревич, я всё подготовила.
И опять тишина в коридоре.
Время 17:00. Я лежу на кровати, листаю какой-то журнал и натыкаюсь взглядом на
строчки: «…один из самых легких способов повысить себе настроение – это прогулка
на свежем воздухе…». Это как раз про меня. Отлично, пойду погуляю…
На улице мне, правда, стало лучше. Воздух свежий, прохладный, листья ещё
зеленые, кое-где ярко-желтые, так и светятся на солнце. Яркий мимолетный блик в
окне привлек мое внимание. Сам того не заметив, я оказался под окнами своего
корпуса. Видимо, старик, мой сосед, опять наблюдает закат. Значит, пора
возвращаться к своим микстурам и таблеткам. С трудом поднимаюсь на пятый этаж,
иду по коридору.
– Молодой человек! - я оцепенел и сделал шаг назад, - подойдите, пожалуйста,
сюда.
Я заглянул к старику и спросил:
– Вам что-нибудь принести?
– Нет, лучше посмотри вместе со мной на закат. Держи бинокль. Видишь дом из
красного кирпича, тот, что второй справа.
– Да.
– Теперь отсчитай снизу вверх семь этажей.
– Сделал.
– Третье окно с левой стороны дома.
– Это явно не закат. Девушками красивыми интересуетесь?
– В моем поступке нет ничего постыдного.
– Я тоже так думаю. Вкус у Вас вполне…
– Ну, хорошего помаленьку, – он вдруг выхватил из моих рук бинокль, – сейчас
самое интересное будет. Да ты не переживай, я о закате. А ты о чем подумал?
– О закате.
Мы засмеялись. Это сблизило нас.
Каждый день я старался с ним поговорить, и он мне рассказывал что-нибудь
интересное. Я как-то его спросил, что было самое лучшее в его жизни, и он
сказал:
– Я никогда не планировал свою жизнь, к деньгам стремления не было. Закончил
школу, художественное училище, стал простым оформителем в ДК. По молодости
мечтал о многом, но осуществилась только одна, – он засмеялся и с иронией
сказал:
– Единственная мечта, которую я держал в секрете – я влюбился, без памяти, без
оглядки и навсегда. Это чувство настолько перехватывало мне горло, что я не мог
есть, настолько сжимало мое сердце, что я не мог спать.
Голос его задрожал, и он повернул голову, дабы скрыть свое волнение.
– Но почему вы…,что случилось с вашей любовью?
– Она живет в моем сердце, – с улыбкой произнес старик. Как сейчас помню, её
глаза, волосы, улыбку, – от которой все мужики млели. Она была как богиня, такая
же непреступная. Копна пепельно-русых волос, карие глаза, какая-то неземная
улыбка. Я сразу почувствовал, что это она …,– старик явно замечтался.
– Что она? – спросил я.
– А, – старик встрепенулся и уставился на меня, – любовь, глупый, во мне не было
сомнения, что эта она – та единственная, о которой даже и не мечтал. Мужики
удивлялись мне после, говорили: женщин как огня боишься, а тут на тебе, никак
влюбился?
– Но ведь это правда.
– Правда-то оно, правда, вот только замужем она была.
– Как так? – удивился я.
– Да ты не переживай, – произнес он весело и, потрепав меня за голову рукой,
сказал: – и она в меня влюбилась! Вот только любовь наша долгой не была.
– А что случилось?
– Слухи пошли разные о нас, и.., – он задумался.
И в этот момент я спросил:
– А давно они были женаты?
– Лет пять, наверное.
После небольшой паузы старик взял в руки бинокль и продолжил:
– Это её подарок. Она меня пристрастила к этому делу: наблюдать за другими.
Говорила, что это помогает, когда ты чувствуешь себя одиноким. Не знаю, может
быть, она была права, – старик опять задумался и посмотрел в окно через бинокль,
– а самые интересные моменты, которые я наблюдаю через бинокль, я отражаю на
бумаге.
Он мне показал свои карандашные рисунки. Среди них были дома, аллея больницы,
звезды, рассвет и закат солнца, которые скрывают соседние дома, и девушка,
живущая на седьмом этаже.
– Здорово! Мне нравится, особенно девушка, красивая. Но как вы так точно
передали её черты лица?
Он протянул мне бинокль, и я посмотрел в окно:
– Ну, через него все равно плохо видно.
– Немного фантазии… Дарю!
– Что дарите!?
– Рисунок с девушкой.
– Серьезно? - я посмотрел ему в глаза и понял, что этот рисунок важен для него,
– спасибо вам.
– Да ладно тебе, держи, на память.
Я взял его в руки, сел на стул возле кровати и посмотрел ещё раз.
– Кстати, а у них были дети?
– Нет.
– Тогда понятно.
– Что тебе понятно? – недоверчиво спросил старик.
– Ну как, у них столько лет нет детей, муж охладел к ней, она стала чувствовать
себя одинокой, и здесь появляетесь вы.
– Эх, как всё просто у тебя получается, прямо-таки по полочкам разложил. Неужто
ты хочешь сказать, что на моем месте мог оказаться любой?
Я засмущался, мне стало стыдно за то, что я сказал. Но мне было непонятно,
почему они расстались, и я спросил:
– Почему вы не сберегли свою любовь?
– Любовь мы сберегли, но не смогли остаться вместе на всю жизнь. Она
забеременела.
– Да, ну и история у вашей любви…
Он меня оборвал и тихо сказал:
– Мне кажется, это мой ребенок.
– Откуда вы знаете?
– А ты рассуди сам, пять лет без детей, тут появляюсь я и… дальше сам додумаешь.
Ладно, хватит, время близится ко сну, иди к себе в палату, а я отдохну малость.
– Это всё!? Вы недорассказали, что было дальше.
– Дальше, а что дальше, мужа перевели по службе в другой город, и она уехала с
ним, оставив мне фотокарточку, на которой мы были вместе, и прощальное письмо.
Я не стал дальше расспрашивать, всё и так было понятно. Пожелав спокойного сна,
я ушел в свою палату. Сна не было. Эта история растревожила мою душу. Почему в
любви всё так сложно, зачем нужна такая любовь? Мне было жалко старика. Он её
любил, а она взяла и уехала, вот и заводи потом романы и думай, что она оставит
после себя: фотокарточку с письмом или бинокль. Кошмар какой-то. Больше всего
жалко её мужа, хотя нет, наверное, её. Жаль, что любовь не состоялась, что они
не остались вместе.
…15 сентября, восемь утра, – но в коридоре тихо – не слышно даже медсестры.
Открывается дверь, в мою палату заходит Юлия Сергеевна. В её глазах грусть, и
мне становится не по себе.
– Что-то случилось, Юлия Сергеевна?
– Этой ночью умер Михаил Федорович.
К горлу подступил ком, мне сложно было что-то сказать. Я только смог достать
рисунок, который он мне подарил и показал медсестре. На нем была изображена мило
улыбающаяся девушка с копной волос, сидящая на подоконнике. Юлия Сергеевна
дотронулась до моего плеча и сказала, что она красивая.
– Вы знаете, почему он смотрел в бинокль?
– Рассветы, закаты наблюдал, – рассеянно сказала она.
– Да, вы правы, но во всем этом он искал её, – я посмотрел на рисунок снова.
Прошло две недели, и меня выписали, я стал уже забывать боль, микстуры,
процедуры, только рисунок с девушкой меня очень волновал. Я решил её разыскать.
Была середина дня. Маленький дворик был настолько чистым, уютным и зеленым, что
я невольно восхитился увиденным. У её подъезда на скамейке сидела пожилая
женщина.
– Вот она мне поможет, – решил я, – как правило, старушки знают всё.
– Пришел бы ты в начале лета, увидел бы какой наш двор красивый. Летом приходи,
лучше в начале, – сказала бабушка в платочке, увидев мой неподдельный интерес.
– Обязательно приду. Кстати, – я достал рисунок из внутреннего кармана пиджака,
– вам эта девушка знакома?
– Как же, это Лена с седьмого этажа. А вон и она идет.
Я вижу стройную красивую девушку, она поправляет свои пепельно-русые волосы и
приветливо улыбается. У меня от волнения внутри всё сжимается, я чувствую себя
неловко, хочется уйти и одновременно остаться.
– Лена, здравствуй, тут молодой человек тобой интересуется, – сказала старушка.
– Здравствуйте, баба Маша, – Лена вопросительно посмотрела, – здравствуйте,
молодой человек.
– Ладно, пойду, не буду вам мешать. – Старушка освободила место и напоследок
из-за спины Лены подмигнула мне. Я невольно заулыбался.
– Почему вы улыбаетесь? – спросила Лена и обернулась назад в сторону уходящей
старушки.
– Баба Маша мне ваша понравилась, напомнила мне одного человека, он тоже был
всегда в настроении.
– Да, она хорошая женщина, не раз мне советом помогала. Вы сказали, был, с этим
человеком что-то случилось?
Я не хотел отвечать сразу на этот вопрос и для начала показал рисунок:
– Автор этого рисунка лежал в больнице, – и указал рукой в сторону здания, – на
пятом этаже – в отделении гематологии.
Наш разговор затянулся, мы не заметили, как просидели до сумерек. Мне все было
интересно. Нужно было уходить, но мне не хотелось, я переживал, что эта встреча
будет последней.
– Задержал я тебя. Темнеет, пора по домам.
– Необычное завершение дня, мне понравились твоя история и наше общение.
– И я тоже…
– Что тоже?
– Мне тоже понравилось.
Мы заулыбались, она прикоснулась к волосам и опустила взгляд.
– Ну ладно, я пошел, не буду задерживать тебя.
– До свидания, Костя.
– До свидания, Лена.
По дороге домой я думал о том, что хочу увидеть её снова. Я приду сюда не в
начале следующего лета, а завтра, сяду на скамейке и буду ждать возвращения Лены
с работы. Может, это и есть любовь? Хитрый старик заразил меня желанием жить,
иметь счастье. Только у моей любви завершение будет другое – счастливое. Я хочу,
чтобы это было самое настоящее, земное счастье, а не отражение блеска бинокля.
